Неточные совпадения
— Третьего дня, я
смотрю, он Пушкина читает, — продолжал между тем Базаров. — Растолкуй ему, пожалуйста, что это
никуда не годится. Ведь он не мальчик: пора бросить эту ерунду. И охота же быть романтиком
в нынешнее время! Дай ему что-нибудь дельное почитать.
— Что это значит — мир, если
посмотреть правильно? — спросил человек и нарисовал тремя пальцами
в воздухе петлю. — Мир есть земля, воздух, вода, камень, дерево. Без человека — все это
никуда не надобно.
Жаль, что Сибирь так скверно управляется. Выбор генерал-губернаторов особенно несчастен. Не знаю, каков Муравьев; он известен умом и способностями; остальные были
никуда не годны. Сибирь имеет большую будущность — на нее
смотрят только как на подвал,
в котором много золота, много меху и другого добра, но который холоден, занесен снегом, беден средствами жизни, не изрезан дорогами, не населен. Это неверно.
— Вы, когда уходите, не запирайте меня, — проговорила она,
смотря в сторону и пальчиком теребя на диване покромку, как будто бы вся была погружена
в это занятие. — Я от вас
никуда не уйду.
— Смеется… писатель! Смейтесь, батюшка, смейтесь! И так нам
никуда носу показать нельзя! Намеднись выхожу я
в свой палисадник —
смотрю, а на клумбах целое стадо Васюткиных гусей пасется. Ну, я его честь честью: позвал-с, показал-с. «
Смотри, говорю, мерзавец! любуйся! ведь по-настоящему
в остроге сгноить за это тебя мало!» И что ж бы, вы думали, он мне на это ответил? «От мерзавца слышу-с!» Это Васютка-то так поговаривает! ась? от кого, позвольте узнать, идеи-то эти к ним лопали?
Нецветаев был до того углублен
в свое занятие, что уж и не
смотрел ни на кого и
никуда, даже говорил, не подымая глаз, и только и делал, что следил за своей тросточкой и за ее кончиком.
— О нет, нет… Я буду
в лесу
в это время,
никуда из хаты не выйду… Но я буду сидеть и все думать, что вот я иду по улице, вхожу
в ваш дом, отворяю двери, вхожу
в вашу комнату… Вы сидите где-нибудь… ну хоть у стола… я подкрадываюсь к вам сзади тихонько… вы меня не слышите… я хватаю вас за плечо руками и начинаю давить… все крепче, крепче, крепче… а сама гляжу на вас… вот так —
смотрите…
Если вы не боитесь ожечься о крапиву, то пойдемте по узкой тропинке, ведущей к флигелю, и
посмотрим, что делается внутри. Отворив первую дверь, мы входим
в сени. Здесь у стен и около печки навалены целые горы больничного хлама. Матрацы, старые изодранные халаты, панталоны, рубахи с синими полосками,
никуда не годная, истасканная обувь — вся эта рвань свалена
в кучи, перемята, спуталась, гниет и издает удушливый запах.
В последнее время мы виделись очень редко. С ним сделалось что-то странное: не сказывается дома и сам
никуда не выходит,
смотрит угрюмо, молчит, не то что боится, а словно места себе не находит. Нынче, впрочем, это явление довольно обыкновенное. На каждом шагу мы встречаем людей, которых всегда знали разговаривающими и которые вдруг получили"молчальный дар". Ходят вялые, унылые, словно необыкновенные сны наяву видят. И никому этих сновидений не поверяют, а молчат, молчат, молчат.
— Да как же! Не курит, не ходит
никуда,
в глаза мне
смотрит, как падишаху какому-нибудь.
Крутицкий (
в полурастворенную дверь). Ты,
смотри,
никуда не смей! Боже тебя сохрани! Скучно дома, ну, выдь на крылечко, посиди. А с крыльца ни шагу, слышишь ты! А? Что? Ну, хорошо. Так ты… того… сядь тут! Я ведь скоро, я бегом.
— Да так,
никуда.
В одном месте поживу, за хлеб поработаю — поле вспашу хозяину, а
в другое — к жатве поспею. Где день проживу, где неделю, а где и месяц; и все
смотрю, как люди живут, как богу молятся, как веруют… Праведных людей искал.
Анна Петровна. Да, нет у тебя больше жены… Но что он нашел
в этой размазне Софье? Что он нашел
в этой девчонке? Что он мог
в ней найти? Как неразборчивы эти глупые мужчины! Они способны увлечься всякою дрр… Ты же чего
смотрел, муж? Где были твои глаза? Плакса! Нюнил до тех пор, пока не утащили из-под его носа жены! И это мужчина! Мальчишка ты! Женят вас, мальчишек, дураков, только на смех, ослов этаких! Оба вы
никуда не годитесь, ни ты, ни твой Платонов! Это из рук вон что такое!
Никогда
в жизни
никуда не опаздывавший и не терпевший, чтобы кто-нибудь опаздывал, адмирал тотчас же после обеда то и дело
посматривал на свою старинную золотую английскую луковицу и спрашивал...
Он приходит каждый день с каким-нибудь новым предложением: прочитать такую-то повесть
в журнале, поехать
посмотреть на то-то, послушать публичную лекцию. На все это я отвечаю:"Нет". А говорить со Степой я просто не могу, не потому, чтобы он мне надоел, но ведь с ним задушевный разговор возможен только
в одном роде: надо с ним куда-нибудь стремиться. А я теперь
никуда не стремлюсь.